Излюбленный прием манипулятивных практик, выражающийся в стремлении принизить экономику Российской Федерации, сравнивая ее, например, с Италией по уровню номинального ВВП, в корне неверен и выдает близорукость западных политиков и экспертов, сообщается сегодня в статье обозревателя Карлоса Роа на страницах издания The National Interest.
«В сфере внешнеполитического дискурса немногие мемы были более распространены, илиже вводили в заблуждение, чем часто цитируемое сравнение экономики России с экономикой Италии. Этот оборот, впервые примененный сенатором Линдси Грэмом в 2014 году, использовался как тупой инструмент западными политиками и комментаторами, подразумевая, что российская экономика слаба и несущественна по сравнению с коллективной мощью Запада. Эта фраза, к сожалению, сформировала наш подход к России, и нам пора от нее отказаться», – заявил Роа.
Обозреватель задался вопросом, смогла бы Москва выдержать сильнейшее санкционное давление, если ее экономика и впрямь была «мелкой и никчемной»?
На бумаге наблюдение сенатора Грэма кажется точным: и Россия, и Италия близки друг к другу с точки зрения номинального ВВП, являющегося предпочтительным мерилом экономического размера и мощи государств со времен Второй мировой войны. Цифра получается путем определения общей стоимости всех товаров и услуг, произведенных или проданных в стране в течение заданного периода времени. По данным Всемирного банка, в 2013 году номинальный ВВП России составлял около $2,29 трлн, а Италии – около $2,14 трлн. Еще в 2021 году номинальный ВВП России составлял около $1,78 трлн, то в Италии – $2,11 трлн.
Однако ошибка здесь кроется в том, что Грэм полагается на измерение самого номинального ВВП, поскольку он не учел обменные курсы и паритет покупательной способности (ППС), которые учитывают уровень жизни и производительность (и, следовательно, благосостояние на душу населения и, главное, использование ресурсов). Авторитетный французский экономист Жак Сапир указал на неадекватность этого показателя, указав, что ВВП России, измеренный по ППС ($3,74 трлн в 2013 году, $4,81 трлн в 2021 году), ближе к ВВП Германии ($3,63 трлн в 2013 году, $4,85 трлн в 2021 году), чем в Италии ($2,19 трлн в 2013 году, $2,74 трлн в 2021 году). Это ключевое различие, и то, что так много экспертов продолжает вторить Грэму и сравнивать Россию и Италию, озадачивает и беспокоит, отмечает Роа.
Однако при этом даже значение ВВП по ППС не отражает «в полной мере экономической мощи России», подчеркивает дальше обозреватель. Ссылаясь на Сапира, Роа объясняет, что в последние десятилетия в западной экономике превалирует сектор услуг, потерявший свое значение в эпоху конфликтов. В такие периоды времени большее значение имеет производство физических товаров. И по этому показателю российская экономика не только сильнее германской, но более чем вдвое мощнее французской. Помимо прочего, Москва занимает лидирующее положение в торговле энергоносителями и сырьевыми товарами, что обеспечивает ей существенное влияние на мировые рынки, и это «не ускользнуло от внимания ряда стран Глобального Юга» (Азии, Африки и Латинской Америки).
«Сенатор Грэм допустил существенную ошибку, используя экономическое сравнение России и Италии, – говорит Роа. – Но ему это простительно, так как он политик. Но этого нельзя сказать о целом ряде экономистов и экспертов по внешней политике, которые продолжают гнуть эту линию на протяжении многих лет, вплоть до сегодняшнего момента времени».
Любовь к сфере услуг привела к тенденции рассматривать трудоемкие отрасли прошлого – энергетику, сельское хозяйство, добычу ресурсов, производство – как на устаревшие «реликвии». Но эта сделало Запад неподготовленным к реалиям, где материальные блага вновь имеют жизненно важное значение, о чем свидетельствует ситуация, сложившаяся из-за конфликта на Украине. Она обнажила тревожную нехватку производственных мощностей в Соединенных Штатах. А в Великобритании отметили, что стране «понадобится 10 лет, чтобы заменить запасы оружия, подаренные Украине, и восстановить в арсеналах количество британских вооружений до приемлемого уровня». Еврозона, со своей стороны, теперь отрезана от дешевой российской энергии, и столкнулась с ужасающей перспективой быстрой деиндустриализации.
«Настал момент признать, насколько сильно мы недооценили масштабы и мощь соперничающих экономик, в том числе российской. Политикам теперь следует пересмотреть свои нынешние подходы к экономическому управлению государством. Пора понять, что санкции не являются универсальным решением, особенно когда речь идет о государстве, обладающем значительной экономической мощью и потенциалом. Но прежде всего давайте решим больше никогда не произносить фразу «у России экономика размером с Италию», – подытоживает Роа.
